Крым литературный. Часть вторая

Ранее мы уже рассказывали нашим читателям о поэтах и прозаиках, посетивших Крымский полуостров. Мы продолжим своё повествование о Крыме литературном и его талантливых гостях

Анна Ахматова

Крым ворвался в жизнь юной Ани Горенко (такова настоящая фамилия Ахматовой), когда будущей поэтессе было всего семь лет.

Вместе с семьёй она приезжает в белоснежный город у моря – Севастополь, в котором родился когда-то её отец. Летние дни на берегу Стрелецкой бухты, пропитанные солнечным светом и морским солёным воздухом, навсегда остались в памяти Анны Андреевны и, конечно же, нашли отражение в стихах.

Я с рыбаками дружбу водила.
Под опрокинутой лодкой часто
Во время ливня с ними сидела.
Про море слушала, запоминала,
Каждому слову тайно веря.

Но счастливые деньки на даче «Отрада», арендуемой семейством поэтессы, увы, прерываются. Отец уходит из семьи. Мать Анны остаётся одна с пятью детьми, а за окном тревожный 1905 год… Севастополь сменяется Евпаторией, стиснутой степями и бескрайними песками пляжей. Здесь Ахматова обучается на дому и пишет, пишет, пишет десятки стихов. После окончания гимназии Анна вместе с матерью некоторое время живёт в Балаклаве, одном из живописнейших уголков Крыма, где также черпает вдохновение для своей лирики.

После расставания с супругом Николаем Гумилёвым, Ахматова тоже спешит в Крым и, залечивая душевные раны, живёт в Бельбекской долине, на даче своих друзей – четы Юнии и Бориса Анреп.

Посещала поэтесса и Бахчисарай. В 1929 году проходила лечение от астмы в Гаспре.
Полуостров был для Анны Андреевны почти второй Родиной, она неоднократно писала о нём и вспоминала с теплотой

Стать бы снова приморской девчонкой, 
Туфли на босу ногу надеть,
И закладывать косы коронкой,
И взволнованным голосом петь.

Все глядеть бы на смуглые главы
Херсонесского храма с крыльца
И не знать, что от счастья и славы
Безнадежно дряхлеют сердца.

Максим Горький

Впервые на полуостров Максим Горький (тогда ещё – Алексей Пѐшков) попал во время своего т.н. «Хождения по Руси». В странствие будущий основоположник литературы советского реализма отправился в апреле 1891 года из Нижнего Новгорода, и сперва побывал в Поволжье, на Дону, затем попал в Украину, а после посетил Крым.

Во время путешествия нужно было на что-то существовать, поэтому начинающий поэт и писатель не гнушался тяжёлой и грязной работы. Довелось батрачить по деревням, добывать соль, сторожить, мыть посуду, таскать грузы и неоднократно привлекаться за бродяжничество.

Впрочем, тяготы пути не помешали Горькому увидеть практически весь полуостров, пусть и через призму нелёгкого труда. Так, в Бахчисарае писатель и поэт мостил дороги, в Ялте работал на разгрузке барж, окапывал деревья в Никитском саду и участвовал в строительстве собора Александра Невского в Симферополе. Бывал Максим Горький в те дни также в Балаклаве, Севастополе, Феодосии, Керчи.

Спустя 6 лет, в 1897 году, наш герой возвращается в Крым уже как писатель, и этого момента визиты Горького к самому синему в мире Чёрному морю становятся регулярными. Здесь он знакомится с именитыми коллегами (Чехов, Бунин, Мамин-Сибиряк), снимет жильё и, конечно же, творит.

В Крыму были написаны фрагменты знаменитой пьесы «На дне», началась работа над не менее известным произведением «Жизнь Клима Самгина». «Крымские каникулы» Максима Горького тесно связаны с именем Фёдора Шаляпина. Писатель и музыкант дружили, и Шаляпин часто приглашал друга погостить на своей южнобережной даче, попутешествовать по Крыму.
Посетив в компании Шаляпина Форос, Горький остался в полном восторге:

«Всё царственно красиво, растительность поражает своей энергией, человек должен был затратить множество воли и ума для того, чтобы разбить среди обломков осыпавшейся горы этот райский сад»

Поразило его и имение Тессели, да так, что писатель всерьёз мечтал здесь поселиться. Забегая вперёд – его мечта сбылась. Уже после революции, советское правительство передает в распоряжение Максима Горького ту самую дачу в Тессели, дабы творец мог поправлять там своё пошатнувшееся здоровье.

Горький с перерывами прожил на этой даче с ноября 1933 года по май 1936-го – всего около 15 месяцев. Но, будучи довольно скромным в быту, в огромном здании писатель занимал всего две комнаты – спальню и кабинет.

Александр Грибоедов

Александр Сергеевич Грибоедов – писатель и дипломат, известный нам, как автор блестящей комедии «Горе от ума», побывал в Крыму в 1825 году. Через полуостров он возвращался к месту своей службы – на Кавказ, посему провёл в крымских краях не так много времени.

Увы, но пребывание в Крыму было омрачено скверным расположением духа Александра Сергеевича. Судя по дневникам творца, радости и умиротворения ему не приносили ни природа, ни крымские городишки, ни обитатели полуострова.

Прибыв в Симферополь в июне 1825 года, Грибоедов заселяется в гостиницу «Афинская». Сейчас это здание известно симферопольцам как торговый центр «Виалаки» (проспект Кирова 25). К поэту тут же потянулась вереница гостей, впрочем, принимающую сторону совсем не порадовавшая.

«Весь век желаю где-нибудь найти уголок для уединения, и нет его для меня нигде. Приезжаю сюда, никого не вижу, не знаю и знать не хочу. Это продолжалось не более суток... ворвались ко мне, осыпали приветствиями, и маленький городок сделался мне тошнее Петербурга. Мало этого. Наехали путешественники, которые меня знают по журналам: сочинитель Фамусова и Скалозуба, следовательно, веселый человек. Тьфу, злодейство! Да мне невесело, скучно, отвратительно, несносно!» - жалуется Грибоедов в письме двоюродному брату.

Дабы окончательно не погрязнуть в унынии, Александр Сергеевич осматривает Симферополь и его окрестности. Столица удостаивается нелестного эпитета «дрянной городишко». А сделав посещение Кизил-Кобе (Красной пещере), писатель повёл себя как классический нерадивый экскурсант, выцарапав на стене свои инициалы. Говорят, исторические следы вандализма видны и сегодня. Сама галерея, где произошло сие непотребство, ныне носит имя Грибоедовской.

После не самого удачного знакомства с Симферополем, Грибоедов отправляется на Чатыр-Даг. Несмотря на то, что Александр Сергеевич неоднократно до этого бывал на Кавказе и видал горы более внушительные, Чатыр-Даг, тем не менее, произвёл на творца особое впечатление. Далее поэт отправляется по городам и весям южного берега в сторону Севастополя: Алушта, Партенит, Алупка, Симеиз, Байдары, Балаклава. Севастополю повезло больше Симферополя, о белокаменном городе у моря Грибоедов в своём дневнике отозвался благосклонно: «Город красив».
Довелось писателю побывать также в Бахчисарае и пещерном городе Чуфут-Кале, после чего он направил свои стопы на восток, к Судаку и Феодосии.

О своей прогулке средь руин Судакской крепости Грибоедов пишет:

«Вчера рано побрел к мысу, на котором разметаны Сольдайские руины. Я был один. …Кто хочет посещать прах и камни славных усопших, не должен брать живых с собой. Это мною несколько раз испытано. Поспешная и громкая походка, равнодушные лица, и пуще всего глупые ежедневные толки спутников часто не давали мне забыться, и сближение моей жизни, последнего пришельца, с судьбою давно отошедших от меня было потеряно»

Александр Сергеевич Грибоедов покидает Крым, предположительно, через Керчь и следует на Кавказ, к месту своей дипломатической службы. До трагической гибели поэта во время разгрома здания русского посольства в Персии остаётся менее четырёх лет…

Владимир Маяковский

«Страна абрикосов, дюшесов и блох, здоровья и дизентерии», - сказал о Крыме, как отрезал, Владимир Маяковский, в свойственной только лишь ему манере стихосложения. Впрочем, это хлёсткое резюме появилось лишь в произведении 1928 года «Земля наша обильна» - к тому времени с полуостровом поэт «водил знакомство» уже 15 лет.

Впервые в Крым Маяковский прибывает в 1913 году, в компании Игоря Северянина и других футуристов. Целью визита было турне с чтением стихов и лекций. Симферополь, Севастополь, Керчь – список городов, где ступала нога поэта и зачитывались его рубленые абзацы был коротким, зато пребывание насыщенным донельзя.

Маяковский эпатировал публику, выходя на сцену чопорного Дворянского театра с хлыстом наперевес. Маяковский кидался хрустальными пепельницами в оппонентов, во время ночных дискуссионных бдений, следующих за шумными лекциями. Маяковский ни в чём себе не отказывал, приводя в благоговейный ужас «крымского коллегу по футуризму» и, собственно, организатора турне Вадима Сидорова (Вадим Баян) – счета оказывались космическими, ведь шампанское лилось рекой, а официанты кафешантанов сбивались с ног, разнося яства.

«Я здоров и весел, разъезжаю по Крыму, поплевываю в Черное море и почитываю стишки и лекции», - рапортовал Владимир «своим» в письмах того периода. Это было путешествие-праздник, феерия, гротеск!

Следующая встреча поэта произошла уже совсем с другим Крымом, суровым, изрядно потрёпанным и революционными событиями, Гражданской войной, безжалостным голодом и разрухой. Впрочем, и сам Маяковский теперь был не тем молодым и хулиганистым детиной, коим заявился он на полуостров впервые. Пусть он и знаменитость, и при его виде залы рукоплещут стоя, захлёбываясь в восторженных овациях, на душе Маяковского неспокойно.

Поэт пребывает в самом разгаре роковых отношений с обожаемой «Лиличкой» - Лилей Брик, ставшей для Маяковского музой, соратником, другом и любимой женщиной, но не спешившей при этом уходить от законного супруга Осипа. Последний смиренно терпит странные отношения «на троих», а Маяковскому они приносят весь спектр переживаний – от любви до ненависти.

В Крыму удаётся ненадолго отвлечься, если не успокоиться полностью. Евпатория, Ялта, Ливадия, уже знакомые Симферополь и Севастополь проносятся в калейдоскопе 1926-1928 годов. Поэт путешествует по полуострову преимущественно летом, выступает, встречается с почитателями, отдыхает у моря, играет в бильярд и проникается курортным духом, о чём всегда спешит поведать «родной, милой, дорогой Кисе» (Лиле Брик) в письмах: «Я пока еще не загорел, а с носа уже третья шкура слазит, и я его ношу, как пунцовый флаг. Надо думать, что я некрасивый…»