Балаклавская битва
В сентябре 1854 отгремела Альминская битва, увы, окончившаяся поражением русских войск. Это во многом предопределило изнурительную осаду Севастополя союзными войсками (Великобритания, Франция, Турция). Впрочем, ситуация могла сложиться куда хуже, если бы союзники понесли в битве при реке Альме меньшие потери и решились на преследование. В таком случае, Севастополь неминуемо был бы взят…
Осаду белокаменного порта необходимо было снимать как можно скорее. Оправившись от альминских потерь, русские принялись за планирование важной операции. Целью наступления стала Балаклава – не менее важный стратегический город-порт, выполнявший на тот момент роль базы британского экспедиционного корпуса. Успешный удар мог стать залогом освобождения осажденного Севастополя, а также нарушить систему снабжения англичан.
В конце октября русский войска, существенно преобладающие в силах, выдвигаются на позиции - в долины к северу от Балаклавы, ограниченные невысокими Федюхиными горами, Сапун-горой и рекой Чёрной. Русский отряд, находившийся под командованием генерала Павла Петровича Липранди, насчитывал около 16 тысяч человек.
Силы союзников, в основном представленные британскими войсками, включали две кавалерийских бригады. Общее командование британской кавалерией осуществлял генерал-майор граф Лукан. В сражении участвовали также французские и турецкие подразделения, но их роль была незначительной. Количество войск союзников составляло около двух тысяч человек.
Итак, 25 октября 1854 года ещё до рассвета сражение начинается. Русские атакуют первыми и штыковой атакой обращают в бегство турецких вояк, захватив несколько редутов и орудия в них (в панике турки не успели привести их в негодность и лишить, тем самым, противника важных трофеев)
Далее в бой вступает кавалерия – схлестнулись в ожесточённой рубке русские гусары и английские драгуны. В результате боя тяжелая конная бригада британцев отступила, но русские не стали продвигаться далее, гоня врага прочь и вернулись на исходную позицию.
Стычка, будучи кровавой и довольно продолжительной, окончилась, по сути, с нулевым результатом.
Параллельно ей разыгрывается один из самых драматичных моментов Балаклавского сражения – стояние 93-го шотландского пехотного полка.
Выстроившись «широкой подковой» на шотландцев неумолимо надвигался первый уральский казачий полк – кавалерия против пехоты, да ещё и с численными перевесом…
«Приказа к отходу не будет, парни. Вы должны умереть там, где стоите», - обратился к солдатам 93-го пехотного генерал-майор британской армии Колин Кэмпбелл. Военноначальник прекрасно понимал, что кроме его ребят отразить атаку русской кавалерии на дезориентированный фронт союзников некому. К тому же, из-за малой численности воинов, пришлось выстроить их в шеренгу глубиной всего в два ряда, а не в четыре, как полагалось по уставу. Но 93-й шотландский пехотный полк был готов выстоять и выстоял! Атака конницы была отбита, а пехотинцы даже предприняли попытку контратаки!
Впрочем, шотландцев остановил суровый крик сэра Кэмпбелла: «Девяносто третий, к чёрту вашу нетерпеливость!».
А как эффектно выглядело это стояние! Облаченные в красные мундиры шотландские вояки растянулись в длинную шеренгу, образовав «тонкую красную полоску (по цвету мундиров), ощетинившуюся сталью», как позже писал в газете «Таймс» её корреспондент Уильям Рассел.
Так в горниле Крымской войны родилось крылатое выражение «тонкая красная линия». Самоотверженность, бой из последних сил – таковой была смысловая нагрузка фразы в момент появления. Сегодня это словосочетание также используется как синоним последнего рубежа и понимания того, что назад дороги нет.
Мужество и стойкость солдат в этой атаке стали образцом для многих, часть воинов из 93-го шотландского пехотного полка была представлена к высшей военной британской награде – Кресту Виктории. Сама битва была увековечена на картине Роберта Гибба.
Казалось бы, удача вновь на стороне противника – британских войск, но следующий приказ, отданный лордом Рагланом, приводит к одной из самых больших трагедий в истории английской армии.
Желая вернуть захваченные в самом начале битвы орудия из редутов, брошенных турками, Раглан диктует поручение:
»Лорд Реглан желает, чтобы кавалерия быстро выдвинулась к линии фронта, преследуя противника, и попыталась воспрепятствовать неприятелю увезти прочь орудия. Отряд конной артиллерии также может присоединиться. Французская кавалерия находится на вашем левом фланге. Немедленно»
Впоследствии велись долгие споры и прения. Лорд Реглан утверждал, что его приказ содержал устное дополнение в виде слов «если это возможно», которые не были записаны и переданы. Свидетели, напротив, настаивали, что приказ был ультимативным и подобных ремарок не содержал.
Так или иначе, лёгкая кавалерия в количестве 673 человек под командованием лорда Кардигана начинает атаку, как оказалось – самоубийственную. Несмотря на то, что атака началась для русских войск внезапно, им удалось быстро собраться и полить кавалерию перекрёстными огнём из тех самых орудий, которые британцы и собирались отбить. Пушечным залпам редутов вторили ружья пехотинцев, к тому моменту занявшись возвышенности вокруг поля брани (Федюхины высоты и Кадыкёйские высоты). Англичане попали в свинцовый ад, лёгкая кавалерия была размётана.…
По оценкам, в этой двадцатиминутной безрассудной атаке пал «цвет» британской нации, ведь многие из этих воинов были представителями и наследниками самых знатных семей туманного Альбиона!
«Это великолепно, но это не война: это безумие!» - так резюмировал действия британской кавалерии французский генерал Пьер Боске, участник сражения.
А британские школьники по сей день разучивают стихотворение поэта Альфреда Теннисона «Атака легкой бригады», которое увековечило это трагическое событие.
«Долина в две мили — редут недалече…
Услышав: "По коням, вперед!",
Долиною смерти, под шквалом картечи,
Отважные скачут шестьсот.
Преддверием ада гремит канонада,
Под жерла орудий подставлены груди —
Но мчатся и мчатся шестьсот.»
К концу боя противники оказались на исходных позициях. Потерь у союзников было на порядок больше, и русским войскам удалось «навести шороху» в стане врага, но однозначной победу, увы, назвать не получалось. Деблокировать Севастополь не вышло, пути снабжения английских войск остались нетронутыми.
Но любой результат – это результат. Балаклавское сражение тяжело далось союзникам, понеся значительные потери, англичане, турки и французы распрощались с идеей штурма Севастополя и принялись «зализывать раны». А наши воины, отстаивающие Севастополь, не только получили небольшую «передышку», но и воспрянули духом, узнав об успехе соотечественников.
